Действующие лица:
Старый казак – 75 лет.
Старушка-мать – 60 лет.
Старший сын – 35 лет.
Средний сын – 30 лет.
Младший сын – 25 лет.
Жена старшего сына Анна – 25лет.
Жена среднего сына Дарья – 20 лет.
Жена младшего сына Маша – 18 лет.
Старушка-сплетница Петровна – 70 лет.
Старушка-сплетница Ефимовна – 70 лет.
Дух Урала – тысячелетний.
Казаки и казачки.

Действие первое
Сцена первая
Среди седых Уральских гор, поросших хвойным лесом, словно камень мхом, на берегу извилистой речки спрятался от суровых ветров казачий хутор. Две бабки-сплетницы бегут друг к другу навстречу и кричат.
Петровна. Ефимовна, подь суды, чё скажу!
Ефимовна. Да я сама тебе, Петровна, чё скажу!
Петровна. Ну, говори!
Ефимовна. Так сама говори!
Петровна. Говори, говорю!
Ефимовна. Сама говори, говори, говорю!
Петровна. Ну, слушай! Как у старого казака, да все сыновья-то со службы вернулися!
Ефимовна. Да ладно бы сами возвернулися, живы-здоровы, слава те господи! Так они ж с трофеями!
Петровна (смеётся). Да ты уж слыхала!
Ефимовна (смеётся). Да ты, видать, тоже!
Петровна. Каждый жинку себе с походу привёз! Старшой-то с Европы себе добыл. Чисто королевна. Стройна, строга, белокура. Глазами зыркат, как самоцветом рассыпат! Анной звать!
Ефимовна. А средний-то с Кавказу вернулся! Привёз себе черноокую, чернокосую, брови дугой, нравом диканькая. Турчанка, должно быть! Али персиянка! А того вернее, черкешенка! Дария! Дашка, значит!
Петровна. А младшой-то, младшой! Уж он-то себе привёз диковинку! Говорят, с самого ледового океана! Ростиком мала, на лицо кругла, глаза всё щурит! Но нравом ласкова, как котёнок!
Ефимовна. Да крещёна ли она?
Петровна. Крещёна! Машей кличут! Так все крещёны, без этого как венчаться-то? Разве ж мыслимо?!
Старушки чинно крестятся.
Ефимовна. Вот же радость-то старику со старухой на старости-то лет!
Мимо них пробегает Анна, за ней с ножом бежит Дарья, следом – Маша. Старушки со страху жмутся к забору. Анна останавливается и, тяжело дыша, обращается к Дарье.
Анна (с пшекающим акцентом). Креста на тебе нет!
Дарья (демонстрируя крест на шее). А это что?
Анна. Кто так пироги печёт? Только бусурмане!
Маша (улыбаясь). Однако, нехорошо сёстрам ругаться!
Дарья (с кавказским акцентом). Да ей сестра шакал!
Анна. Курва!
Дарья, бросив нож, вцепляется в волосы Анны, та в ответ вцепляется в волосы Дарьи. Маша пытается их разнять, но озверевшие от ярости девушки вцепляются и в её волосы. Все трое орут и визжат. Бабки-сплетницы крестятся в испуге.
Анна. Да я тебя ночью придушу!
Дарья. А я спать не буду и тебя зарежу!
Маша. Однако, больно дерётесь!
Прибегают мужья девушек и растаскивают их. Затем, взвалив на себя, уносят.
Петровна. Ты видала, Ефимовна?
Ефимовна. Да мне это вовек не развидится, Петровна!
Петровна. Вот те на!
Ефимовна. Вона чё!
Переглянувшись бабки-сплетницы разбегаются с диким криком.
Петровна. Ой, люди добрые, чё деятся!
Ефимовна. Ой чё деятся, да во сне такое не привидится!
Сцена вторая
Посредине горницы сидит старый казак, глава семейства. За его спиной ахает и охает его жена-старушка. По левую руку от казака сидят невестки, по правую – сыновья. С улицы слышны голоса перекрикивающихся соседских баб.
Казачка (визгливая). Слышь, кума!
Казачка (басовитая). Ась!
Казачка (визгливая). Ты слыхала?
Казачка (басовитая). Об чём?
Казачка (визгливая). Как молодухи подралися!
Казачка (басовитая). Ага!
Казачка (визгливая). Говорят, зарезанная есть!
Казачка (басовитая). А какая? Чернявая али белявая?
Казачка (визгливая). Да покуда неизвестно!
Казачка (басовитая). Отпевать станут, поглядим!
Старый казак. Ох, спасибо вам, сношеньки! Ославили! А вам, сынки, особая благодарность! Подикася, полсвета проскакали и пёхом шли, и на пузе ползли ради такого-то сокровища?! Справных же казачек вы, сынки, себе сыскали!
Старушка-мать. Ой, горе-то!
Старый-казак. А чего ты, мать, причитаешь-то? Мы на казачьем круге невестушек наших в чины произведём. Будут у нас девки верховодить. Одна с гордынею своей не совладает, на всех сверху вниз смотрит, как куренной атаман, другая с кинжалом бегает, как есть сотник, хоть щас в атаку кинется. Третья, третья и вовсе блаженная.
Старушка-мать. Уймись, отец. Правильно народ-то говорит: грызущий сноху сына съест.
Старик-казак. Ага, съешь их! Вона какие вымахали, поперёк горла встанут! Выпороть бы сынков наших за то, что жён своих распустили. Да недосуг сейчас этим заниматься! Приказ пришёл. Идтить им дале по Уралу, новые земли по царскому указу разведывать, да к матушке Руси присовокуплять!
Женщины кидаются к своим мужьям и горько плачут.
Старик-казак. Давайте, давайте, смочите слезами им дорожку. А вы, сынки, в новых землях себе и новых баб приглядите. Может, к возвертанию вашему нынешние-то жёны поприбивают друг дружку насмерть. А нам со старухой ещё бы и на внуков взглянуть надо. Ибо казачьему роду нет переводу!
Старушка-мать. Да неужто некого послать боле? Как жешь всех троих и в поход? Места-то дикие, неизведанные, а вдруг сгинут?
Старик-казак. Так самых фартовых и посылают! Теперяча вся округа знает, что сынов наших ни пика, ни сабля не берёт! Они токма против гадюк вот этих в человечьем облике оборону держать не могут. Так мы снох-то наших здеся оставим! Без них-то, с Божьей помощью, к зиме и возвернутся наши хлопчики!
Невестки с рёвом кидаются в ноги к старому казаку. Тот встаёт и, презрительно плюнув в их сторону, уходит.
Старик-казак. Краше умирати в поле, неже в бабьячому подоле!
Сцена третья
Бесконечной стеной валит снег. Три невестки в полушубках и тёплых платках с тревогой смотрят в сторону реки.
Анна. Где же муж мой? Как он в краях диких, далёких?
Дарья. Здоров ли муж мой?
Маша. Жив ли муж мой?
Невестки начинают тихонечко подвывать.
Анна. Уходили в поход летом!
Дарья. На плотах по реке!
Маша. До снега возвернутся должны были, однако!
Анна. Лёд реку сковал! Сугробы до пояса!
Дарья. Мороз трескучий да ветер лютый хозяйничают!
Маша. Снег с неба сыплет, вытянутой руки не видать, однако!
Анна. Как была бы я голубицею, полетела бы за милым моим. Сыскала бы его и дорогу к дому указала.
Дарья. А я бы в орла обратилась. Поднялась бы высоко-высоко над горами. Углядела бы острым оком любимого и сама в когтях принесла бы его домой.
Маша. А я бы в снежинку превратилась. Опустилась бы мужу своему на плечо и шепнула бы на ухо ему: домой пора, однако.
Анна (обращаясь к Маше). Снежинкой она бы стала. Мало тебе снега!?
Дарья (обращаясь к Анне). А ты-то не лучше! Голубицею! Да тебя бы вороны насмерть заклевали!
Маша (обращаясь к Анне и Дарье). Однако, злые вы! Плохие вы, однако!
Девушки собираются подраться, но, вспомнив о мужьях, затихают.
Анна. Искать их надо!
Дарья. На выручку идти!
Маша. В долгий путь, однако, собираться надо!
Анна. Пойду к тестю, в ноги кинусь!
Дарья. Уговорю старика помочь!
Маша. Однако, поговорить с ним надо!
Анна (обращаясь к Дарье). Не будет он тебя слушать!
Дарья (обращаясь к Анне). А тебя и подавно!
Маша (обращаясь к Анне и Дарье). Да он вас обеих ненавидит, однако!
Девушки снова собираются подраться, но, вспомнив о мужьях, затихают.
Анна. Молиться буду весь день за мужа моего.
Дарья. А я и день, и ночь молиться стану.
Маша. Однако, буду духов просить до той поры, пока не возвернётся муж мой.
Невестки, рыдая, падают на колени, и каждая по-своему молится. Анна крестится по-католически. Дарья совершает движения ладонями по своему лицу, как это принято у мусульман. Маша нараспев призывает духов. Появляется старый казак. Невестки, завидев его, вскакивают на ноги и крестятся по-православному, затем кланяются тестю в пояс.
Анна. Не вели казнить, батюшка!
Дарья. Дай слово молвить!
Маша. Однако, худо дело!
Старик-казак. Нечто я сам не вижу. Да сердце кровью обливается. Сна нет. Кусок в горло не лезет.
Анна. В поход.
Дарья. На подмогу.
Маша. Идти надоть.
Старик-казак. Кто же пойдёт-то? На верную гибель? Одна надежда, что нашли сыны мои убежище где-то в чужих краях и зазимовали. Даст Бог, по весне объявятся.
Анна. А ежели не объявятся?
Дарья. Ежели худо им?
Маша. Спасать их надо! Вот и весь сказ!
Старик-казак. Цыц! Я пойду! А коли не возвернусь, не поминайте лихом.
Анна. И меня с собой бери!
Дарья. И меня!
Маша. Не возьмёшь меня, сама уйду!
Старик-казак. А на хозяйстве кто останется? Мать мужей своих на кого кидаете? Может, я дорогой помру? Да ещё и вы сгинете!
Анна. И то верно. Не ходи. Мы сами управимся.
Дарья. Кобылу нам дай и сани.
Маша. Вдоль реки по руслу пойдём. Сыщем мужей своих, однако, и возвернёмся!
Старик-казак. Видать, так тому и быть.
Сцена четвёртая
Три невестки в санях едут по руслу замёрзшей реки. В ту сторону, куда отправились их мужья.
Анна. Третий день едем, ни жилья кругом, ни людей.
Дарья. Дикие места.
Маша. Чую, кто-то за нами смотрит.
Анна. Известно кто. Звери хищные.
Дарья. Пусть только попробуют подойти.
Маша. Не. Не зверь, однако, но и не человек, вроде.
Лошадь останавливается и не хочет дальше идти. Девушки дёргают за вожжи. Кричат на кобылу. Та ни с места. Внезапно за спиной у них появляется шаманка. Старая, скрюченная, в лохмотьях и с деревянным посохом в руках. Глаза её горят, словно кошачьи. Нос кривой, тянет воздух со свистом. На плече сидит огромный чёрный, как смоль, ворон. Девушки, увидев её, кричат с испугу.
Шаманка. Почто горло дерёте? Человека в дороге встретили, и ну орать. А поздороваться? А гостинчик преподнести? Эх! Молодухи!
Анна. Здравствуй, бабушка.
Дарья. Всё ли у тебя ладно? Как здоровье, как родные?
Маша (протягивая шаманке узелок). Строганину будешь?
Шаманка выхватывает из рук Маши узелок. С жадностью ест гостинец.
Шаманка. Вот! Другое дело! А то пожаловали, куды их не просили и не жаловали!
Анна. А вы, бабушка, здесь живёте?
Дарья. Где твой дом, уважаемая?
Маша. Местная ты, однако?
Шаманка. Местная, местная, всему Уралу известная!
Анна. А мы…
Шаманка. А вы тут чужие! Три дуры большие! Понаехали со всех мест, медведь вас заломает, волк доест!
Дарья. Зачем так говоришь? Откуда про нас знаешь?
Шаманка. А чего про вас знать? Дух нездешний за версту слыхать!
Маша. Не встречала ли ты мужей наших?
Шаманка перестаёт есть.
Шаманка. Ты гляди! Сажей брови подведи! Казачьи жинки! Идут на их поминки!
Анна. Что знаешь про мужей наших?
Дарья. Отвечай?
Маша. Сжалься! Расскажи!
Шаманка. Встречала я их, встречала! Остановить хотела! Кричала! Куда, говорю, горемычные, идёте? На верну гибель! Ни за что пропадёте!
Анна. А они что?
Дарья. Что ответили?
Маша. Не зашибли они тебя, бабушка?
Шаманка. Не зашибли! Но шашкой замахнулись! Говорят: не каркай нам на дорогу, старуха! Мы люди служивые! Бережёного, говорят, Бог бережёт, а казака – сабля!
Анна. Наши!
Дарья. Их слова!
Маша. Родненькие!
Шаманка. Ваши, ваши! Пироги да каши! Есть ещё чего пожевать?
Девушки вытаскивают съестные припасы и отдают шаманке.
Шаманка (жуя). Я же им, дурням, говорила! Увещевала! Упреждала! Нет! Не послушали!
Анна. О чём, бабушка, ты их увещевала?
Дарья. Чего они не послушали?
Маша. Куда они делись? Расскажи, однако!
Шаманка. Не послушались! Не поверили! Вперёд пошли! На шкуре своей и проверили!
Анна. Ой!
Дарья. Да не тяни, рассказывай!
Маша. Не пугай нас, бабушка!
Шаманка. Да кто вас пугает? Я вам как всё было и толкую! Дале по реке людей не встретишь. Только зверь лесной, да лес сплошной. Потому как места те испокон века не для человека. Даже башкиры, те, что веками тут селились, в глубь эту дремучую не хаживали. А вашим дурням всё нипочём! Говорят, Бог даст, не пропадём!
Анна. А что там?
Дарья. Отчего так?
Маша. Говори, однако!
Шаманка. Да дух там живёт! Уралом народ его зовёт! Человека он не переносит! Поймает, в темницу бросит!
Анна. Что это за дух есть такой?
Дарья. Где его сыскать?
Маша (ревёт). Зачем в темницу?
Шаманка. Говорю же вам, дух этот всем духам дух! Дух-Урал! Силища у него необыкновенная! Живёт он не в избе и не в пещере, не в лесу, не в степи, не в горах, не в озёрах, не в реках, потому как он повсюду. А в темницу запирает непрошенных гостей, чтоб другим неповадно было. Кто к нему пожаловал, навсегда пожалел! Так-то вот!
Анна. А мы не в гости!
Дарья. Мы за мужьями!
Маша. Своё вернуть хотим!
Шаманка. Своё вернуть? А чего же это вы своё, да отправили в чужое?
Анна. Толком скажи, где нам этот дух искать?
Дарья. Каков он из себя? Убить-то его можно?
Маша. Может, поменяет он мужей наших на выкуп?
Шаманка. Да он сам вас найдёт. Чужаков он сразу чует. Каков из себя, неведомо. Но, знать, могуч. Убить? Про такое я и не слыхивала. А про выкуп – это ты хорошо придумала. Может, он вас, девки бестолковые, и пощадит, отпустит с миром. Да только самое верное – это вам развернуться и домой ехать скорёхонько подобру-поздорову. Про мужей-то своих забудьте. Сгинули они. А не сгинули, так всё одно не отдаст он вам их. Нипочём не отдаст!
Анна. А мы пойдём вперёд!
Дарья. Мужей выручать!
Маша. Однако, без мужей не вернёмся!
Шаманка. Вижу, вижу! Подобрали казачки жён под стать себе, упёртые да глупые! Ну, чему быть, того не миновать. Вон там скалу видите? Вот на неё путь и держите. Да идите пёхом. Хоть лошадку пожалейте.
Девушки слезают с саней, кланяются Шаманке.
Анна. Спасибо тебе!
Дарья. От души!
Маша. Дай Бог тебе здоровья, бабушка!
Шаманка (плачет). Идите уже! Дуры вы, девки! Разжалобили старушку!
Девушки уходят вдоль по реке.
Сцена пятая
Девушки стоят у скалы, переминаясь с ноги на ногу, кутаясь в полушубки от пронизывающего ветра.
Анна. Где же этот дух?
Дарья. Давай крикнем его?
Маша. Здесь он уже!
Дух Урал (громогласный хриплый голос). Вы у меня ещё покричите! Покричите ещё! Успеете!
Анна. Кто тут?!
Дарья. Зачем пугаешь?!
Маша. Здравствуй, Дух Урал!
Дух Урал. Зачем пожаловали? Отвечайте!!!
Анна. За мужьями своими!
Дарья. Верни нам их!
Маша. Пожалуйста, сделай милость!
Дух Урал. Чего?! Да вы, я посмотрю, совсем страх потеряли! Пришли незваные, и ещё у меня чего-то требуете?!
Анна. Так мы не с пустыми руками!
Дарья. Мы заплатим!
Маша. Не сердись!
Девушки снимают с себя украшения: серьги, колечки, бусы, браслетики. Сложив всё в кучку, протягивают невидимому духу.
Дух Урал. Ха-ха-ха! Это вы мне в дар принесли? Ха-ха-ха! Вот насмешили! Гляньте-ка себе под ноги!
Девушки, смущаясь, смотрят себе под ноги. Наклонившись, поднимают с земли огромные драгоценные камни и самородки золота.
Анна. Сапфир с гусиное яйцо!
Дарья. Золото! Да тут полпуда, не меньше!
Маша. Какой камешек прозрачный, как лёд. Как бы не уронить, не разбить! Хрупкий наверное, однако?!
Дух Урал. Ха-ха-ха! Да крепче этого камня нет ничего на свете! Это алмаз!
Анна. Да сколько тут всего прямо под ногами!
Дарья. На это можно весь мир купить!
Маша (уронив огромный алмаз). Ой! Не, не разбился! Крепкий, однако!
Дух Урал. Нравится вам?!
Анна. Нравится! Но мы не за этим пришли!
Дарья. Мужей наших верни!
Маша. Да! Сжалься! Отпусти их!
Дух Урал. А вы занятные! А если я вам службу задам, выполните?!
Анна. За мужей наших послужим тебе!
Дарья. Любую работу давай!
Маша. Приказывай!
Дух Урал. Ну, насчёт мужей не знаю! Вам бы самим живыми остаться!
Анна. А нам без мужей свет не мил!
Дарья. Лучше сразу убей!
Маша. Нам без них совсем худо!
Дух Урал. Ох и дерзкие вы, девки! Так и быть! Если все службы мои выполните, заберёте своих мужей!
Анна. Задавай службу свою!
Дарья. Сделаем!
Маша. Стараться будем, однако!
Дух Урал. Ну, глядите! Озёр у меня на землях, что у вас волос на голове! Но есть одно заветное! Вода в нём прозрачная, как слеза, а дна – нет! Водится в нём белорыбица! Пусть одна из вас изловчится и белорыбицу ту для меня выловит! Ха-ха-ха!
Маша. Я пойду! Я сызмальства рыбу ловила, Бог даст, и белорыбицу из заветного озера добуду.
Анна. Так озеро-то подо льдом, наверное?
Дарья. Справишься ли?
Маша. Если не вернусь, не поминайте лихом, сестрицы!
Темнеет.
Сцена шестая
Маша тащит волоком огромную десятиаршинную рыбину. Анна и Дарья бросаются ей навстречу и обнимают её.
Анна. Да как же ты её выловила?
Дарья. Как лёд на озере разбила?
Маша. С Божьей помощью! Взяла я с земли твёрдый камень, била им лёд, пока полынью не проделала. Острогу из сухой ветки себе изладила. Стала долго ждать у самого края. Как луна в небе показалась, белорыбица вынырнула на неё посмотреть, тут я её острогой и достала. Ой, тяжко, сестрички было её на лёд затащить. Зато после, волоком по льду легко докатилась!
Девушки весело смеются, но грозный голос Духа прерывает их веселье.
Дух Урал. Хороша белорыбица. Большая да жирная, чешуйка к чешуйке.
Маша. Принимай работу, Дух Урал!
Дух Урал. Что ж, справилась ты с моей службою. Посмотрим, как остальным мой приказ выполнить удастся?! Высоко в горах, где ветер дует без умолку, поставил я мельницу. Пшеницу-то я в муку смолол, а вот муку с горы мне недосуг спускать. Кто вызовется перенести сто пудов муки с горы до этого самого места? Дорожка, правда, узенькая, по обеим сторонам пропасть каменистая. Того и гляди, опрокинешься. Ха-ха-ха!
Дарья. Я пойду!
Дух Урал. А справишься?
Дарья. На родине моей и горы выше, и тропы в них уже. Как Бог даст, так и будет. Коли не справлюсь, не поминайте лихом меня, сестрицы!
Дарья уходит.
Темнеет.
Сцена седьмая
Дарья, усталая, перепачканная в муке, идёт навстречу девушкам. Те обнимают её. Смеются.
Анна. Неужто все сто пудов с горы вниз спустила?
Маша. Да как же ты, сестрёнка, не надорвалась-то?
Дарья. С Божьей помощью! Ох, сестрицы, тяжко пришлось. В горах ветра лихие, колючие, того гляди с ног собьют. А мешки с мукой нелёгкие. Иду, тропинки перед собой не вижу. Шаг за шажочком с мешком с горы, а затем в гору за новым. Еле снесла их все вниз. Все сто пудов, до единого.
Девушки весело смеются, но грозный голос Духа прерывает их веселье.
Дух Урал. Всю ли муку вниз снесла?
Дарья. Всю! Все мешки внизу теперь! Принимай работу!
Дух Урал. Что ж, и ты справилась с моей службою. За малым дело встало. Теперь одна из вас пусть воды с родника натаскает и тесто замесит. Белорыбицу почистит да нарежет. А затем пирог рыбный на горячих камнях мне испечёт. Уж я не поскуплюсь, жар из недр земли выпущу, как бы не взопреть! Ха-ха-ха!
Анна. Вот и мой черёд. Я пойду службу исполнять! Когда у батюшки своего я жила, на ярмарку пироги пекла. Все хвалили. Даст Бог, и тебе пирог испеку! А коли не справлюсь, сестрицы, не поминайте лихом меня!
Анна уходит.
Темнеет.
Сцена восьмая
Анна, усталая, перепачканная в муке, идёт навстречу девушкам. Те обнимают её. Смеются.
Дарья. Неужто, испекла ты пирог, что Дух Урал тебе велел для него приготовить?!
Маша. Как же ты справилась?!
Анна. Бог помог! Ох и пирог получился, всем пирогам пирог. Огромный, румяный, ароматный! Рук не чувствую, сестрицы, так устала я. Пока воды натаскала, пока тесто замесила, пока рыбную начинку изладила. Думала, уж и не справлюсь. Где же ты, Дух Урал? Что же не принимаешь ты работу мою?!
Дух Урал (жуя и чавкая). Да вижу, вижу я, что службу ты выполнила. Пирог у тебя на славу получился. Сколько тысяч лет я живу на свете этом, но вкуснее ничего не едал!
Анна. Все службы мы сослужили тебе! Расстарались! Всё, как есть, выполнили! Исполни и ты слово своё!
Дарья. Выполни обещанное!
Маша. Верни нам мужей наших!
Дух Урал. А куда спешить?! Дайте-ка я с каждой из вас с глазу на глаз потолкую!
Поднимается страшный ветер. Он разделяет девушек и уносит их в разные стороны. Дух Урал начинает ласково говорить с каждой по очереди.
Дух Урал (обращаясь к Анне). Оставайся у меня. Будешь как королева жить. Камни драгоценные, золото, ничего для тебя не пожалею. Украшением моим станешь. О тебе людишки презренные сказы да легенды слагать станут. Царицей и хранительницей всех моих подземных сокровищ тебя сделаю. Все короли мира будут нищими в сравнении с твоими богатствами. Лешие и кикиморы станут тебе прислуживать. Столы от яств ломиться будут. Вина медовые рекой литься. А твои белы рученьки боле трудиться не станут. На каждый палец по перстню оденешь. На каждое запястье по браслету. На голове корона с алмазами засияет. Оставайся!
Анна. Слова твои, как мёд: того и гляди, прилипнешь. Дорого мне твоё участие. Но что станется с мужем моим?
Дух Урал. О муже печёшься? Верну! Верну я тебе мужа твоего, раз уж он так тебе мил!
Анна. А братья мужа моего? И жёны их? С ними как поступишь?
Дух Урал. Да что тебе до них?! Зачем себе голову пустяковиной забиваешь?
Анна. То не пустяковина, то родня моя.
Дух Урал. Да разве ровня они тебе? Девки глупые.
Анна. Верно говоришь. Не ровня. Я им и в подмётки не гожусь.
Дух Урал. Очнись! Что тебе в них? Бабы безмозглые!
Анна. Всё в них! Это жёны братьев мужа моего, значит, сёстры мне наречённые. А на ком женится казакам, это уж их выбор, и на то они право имеют! Пусть хоть медведицу себе в жёны возьмут, и её бы я за стол усадила. И потчевала бы, и прислуживала ей, как родной сестре. Всех отпускай!
Дух Урал. Да кто ты такая, что бы мне, мне приказы отдавать?! Охолонись!
Ледяной ветер подхватывает Анну и уносит в ущелье гор. Дух Урал приступает к Дарье.
Дух Урал (обращаясь к Дарье). Послушай меня, красавица! Ты – дитя гор, и у меня гор предостаточно. Выбирай любую! Я тебе на её вершине не саклю, не дом, крепость выстрою. Башни зубчатые, стены толстенные трёхаршинные, высоченные, ворота кованные. Вокруг сады разобью. Диких коз в стада сгоню и тебе подарю. Лучших жеребцов-скакунов у казаков прямо из конюшни ветром вытащу и к тебе пригоню. Будешь жить, не тужить. Под самыми небесами. На табуны свои и стада бессчётные сверху вниз смотреть. Ручьи горные животворящие твои ноги омывать станут. Ветра пряди волос твоих дивных в косы тугие бережно заплетать. Орлов и ястребов тебе служить отряжу! Все тебя царицей гор назовут! Песни в твою честь складывать станут! Оставайся!
Дарья. А про мужа моего забыл?!
Дух Урал. Да на что он тебе?! Но коль нужен, изволь, верну!
Дарья. А что с братьями его и с жёнами их будет?
Дух Урал. Да кто они тебе?!
Дарья. Они мне семья! Я за них умру!
Дух Урал. Ох и нрав у тебя, горский, свирепый, как я люблю! Останься! Не думай про них!
Дарья. Да я про себя не думать могу, а о них ни на единый миг не забываю! Это семья моя! Род мой! Кровь моя! Если ты хоть кому-то из них навредишь, клянусь, узнаешь, что такое кровная месть!
Дух Урал. Да ты в уме ли?! Угрожать мне?!
Порыв ледяного ветра уносит непокорную Дарью в ущелье гор. Дух Урал нежно и ласково заговорил с Машей.
Дух Урал (обращаясь к Маше). Послушай меня, девица. Ты чужая для этих людей. Выросла ты на воле, на берегу ледяного океана, ветра северные тебе колыбельные песни пели, волны суровые сказки тебе шептали. Зачем же тебя из дома твоего родного увезли? Имя новое дали, едой тебя непривычной кормят. Обряды совершать не дают. По своим законам и укладам жить тебя принуждают. Зачем тебе всё это? Чужие они тебе! Чужие, чужие, чужие. Оставайся у меня. Поставлю тебе чум на берегу озера бездонного. Стадо оленей подарю тебе. Сети волшебные сплету для тебя. Будут они всегда рыбой полны. Живи на природе, как и прежде. Пой свои песни чудные, а я тебе подпевать стану. Бубен тебе подарю, звонкий, колдовской. Ударишь в него, за сто вёрст услышат. Провозгласят тебя первейшей шаманкой. Уважать и бояться тебя станут. Все тайны лесов и гор, рек и озёр для тебя открою. Прошлое и будущее видеть станешь. Вьюга тебе покорно служить будет, камни для тебя заговорят, луна и звёзды дорогу тебе, словно в ясный день, осветят. Горы спрячут от злого мира людей. Бессмертной станешь, мудрой, в жёны тебя возьму. Останься.
Маша. Как же красиво ты говоришь. Складно. Останусь я у тебя. Буду твоей верной женой, слугой и шаманкой. Как пожелаешь. Только ты мужа моего, братьев его и жён их отпусти домой.
Дух Урал. Ты и мужа своего не просишь при себе оставить?
Маша. Нет. Ему дома будет хорошо. Возьмёт себе в жёны другую девушку. Красивую, разумную. Она его крепко любить станет. Детишек ему нарожает. Вся семья за стол сядет, пирогов напекут, начнут есть и пить, песни петь. Радость в их доме будет, однако!
Дух Урал. Слышу я сожаление в словах твоих. Неужто, и ты хочешь быть за этим столом?
Маша. Очень, однако, хочу! Это семья моя. Но ты – всесильный дух – и требуешь жертвы. Я принесу себя в жертву, только их отпусти. Как уйдут они, войду я в твоё озеро ледяное бездонное. Остановится сердце моё горячее, кровь застынет, и дыхание замрёт в груди моей. Вот тогда и делай со мной, что хочешь. А по доброй воле, пока жива, не могу я отказаться от семьи моей. Уж не гневайся, Дух Урал. Ты силён. Но любовь моя к ним ещё сильнее!
Дух Урал. Да что же вы за люди непокорные такие!!! Я дважды милость свою не являю!!!
Ветер ледяной да снежный собирает всех девушек вместе. Обезумевший от злости Дух Урал оглушающе кричит, содрогаясь горами.
Дух Урал. Ах,вот как вы на милость мою отвечаете! Вот как вы мне угождаете! Вот как надо мной, над властителем мест здешних, насмехаетесь, не покоряетесь! Так не обессудьте, девицы красные, и я вам той же монетой отплачу! Обещал я вам мужей ваших отдать! Так вот они! Ха-ха-ха! Извольте!
В земле перед девушками открывается глубокий колодец с ровными, гладкими каменными стенами. На дне колодца сидят их мужья.
Дух Урал. Вот вам мужья ваши! Хотите, берите! Я их не держу! Только вот ни про лестницу, ни про верёвку мы с вами не договаривались! Ха-ха-ха!
Девушки садятся вокруг колодца и начинают петь и причитать, глядя вниз на своих мужей. Затем Дарья, вынув нож, режет свои длинные косы и передаёт нож Анне. Та режет свои косы и передаёт нож Маше. Маша режет свои косы, и девушки, связав свои косы вместе, опускают их, словно верёвку, вниз в колодец. Затем, взявшись за сплетённые косы, как за канат, вытягивают с большим трудом на поверхность своих трёх мужей. Все вместе стоят, обнявшись, и плачут от радости.
Дух Урал. Не смог я вас ни запугать, ни сломить, ни подкупить. Видать, ваш дух мне под стать. Одолели вы меня. Живите же здесь, селитесь, где вам вздумается, рожайте детей, обживайтесь. Отныне Урал – родина ваша! Более я вам препятствовать не стану.
Девушки и их мужья встают в хоровод. К ним присоединяются другие казаки и казачки.
Дух Урал. Урал принимает всякого, не глядя на то, какого он роду-племени. Но останется на Урале, приживётся лишь человек сильный духом. Тот, кого не испугают морозы лютые и ветра свирепые, жара летняя, да бездорожье вечное. Кому нипочём снега по пояс, дожди колючие, трясины бездонные, земля каменистая, да мошка прожорливая. Тот, кто личной наживы не ищет, а за други своя и жизни не пожалеет.
Того Урал полюбит! Согреет и накормит, и под ноги все свои богатства кинет. Ибо в каждом уральце есть дух особый. Крепкий, как булат, что здесь испокон веков ковали, яркий, как самоцветы уральские. Щедрый, как недра здешние. Широкий, как бескрайние уральские леса дремучие. Суровый, как климат местный, и мудрый, как Уральские горы. И ни запугать, ни подкупить, ни сломить Уральца ничто не может!

Конец.

© Aldebaran 2024.
© Алексей Бухаровский.