Собираясь приобрести гроб, Илья Андреевич Кольчугин долго прихорашивался, придирчиво оглядывая себя в зеркале. Можно было подумать, что он готовится к свиданию с женщиной.

«Выбор гроба – ответственный шаг, ведь это – твой последний дом, – думал Кольчугин, душась. – Речь тут о чем-то гораздо большем, чем, например, выбор квартиры. Речь, можно сказать, о вечном».

Разумеется, Кольчугин отдавал себе отчет в том, что любой гроб со временем сгниет, истлеет или так или иначе разрушится, и останки соприкоснутся с землей, а затем и смешаются с ней; однако ему представлялось, что в отдаленной перспективе это будет уже не так важно. Существенно здесь то, что гроб будет первым посмертным пристанищем тела.

«Захоронение – это первые итоги жизни, так сказать, стартовая позиция, с которой начнется дальнейшее движение вперед, и она не может не наложить своего отпечатка на все, что будет происходить в дальнейшем, – рассуждал Илья Андреевич. – Кроме того, в гробу буду помещаться не только я сам, но и, так сказать, весь мир в моем представлении. Видно всего этого уже не будет, зримым останется только сам гроб – значит, важно заранее позаботиться о том, чтобы он выглядел соответствующим образом».

Но каким должен быть гроб? Этот вопрос занимал Кольчугина; он раздумывал об облике гроба на пути к магазину, где планировал подобрать себе посмертное вместилище, но удовлетворительного ответа не находил.

Ему казалось глупым и до пошлости однообразным, что все гробы имеют одинаковую форму, и хотелось придумать что-то необычное.

Первым, что пришло в голову Илье Андреевичу, было заказать гроб в виде самого себя: таким образом, оболочка наиболее точно отражала бы содержимое. Но такое решение казалось Кольчугину банальным; кроме того, он видел в нем дурной вкус.

«Незачем вот так после смерти выставлять напоказ самого себя – дескать, посмотрите, каким я был; это, пожалуй, неуместно, слишком уж демонстративно», – решил он.

Затем Илья Андреевич подумал, не подойдет ли ему гроб в форме креста. «Ведь похороны – религиозный обряд, поэтому крест здесь, вроде бы, выглядел бы логично, – размышлял он. – Но какой в этом смысл? Ведь на гробе и так нарисован крест, зачем нужен еще один?» В результате и идея с крестом все-таки показалась ему неудачной.

«Может быть, лучшим гробом и вовсе было бы его отсутствие? – задумался затем Кольчугин. – В этом есть нечто естественное. Ведь тело после смерти должно стать частью природы, слиться с окружающим миром, так зачем создавать для этого какие-то временные препятствия? Кроме того, так можно еще и сэкономить».

Однако представление о том, как он будет лежать в могиле без гроба, вызвало у Ильи Андреевича какое-то неуютное ощущение. Он даже поежился, уже заранее почувствовав холод сырой почвы.

И Кольчугин вновь и вновь возвращался к вопросу, каким будет его гроб. Ему пришлось сделать остановку, поскольку решения не находилось.

Илья Андреевич не знал, куда ему направиться; он сделал небольшой круг, потом какое-то время переминался с ноги на ногу на месте, но затем почувствовал, что это глупо. Тогда он решил возвратиться к дому, затем вновь двинуться в сторону магазина, затем опять вернуться в сторону дома – и продолжать так до тех пор, пока он не придумает удовлетворительного ответа на вопрос.

Каким же будет гроб? Кольчугин перебирал в голове различные варианты.

Гроб в форме нуля? Гроб в форме бесконечности?

Гроб в форме дерева? Гроб в форме мира?

Гроб в форме звезды, в форме космоса?

Гроб в форме фойе, гроб в форме коридора?

Гроб в форме лодки, гроб в форме поезда?

Гроб в форме храма, гроб в форме бога?

Гроб в форме гроба, гроб в форме формы?

Тут Илья Андреевич почувствовал, что разрешение вопроса явно ему не дается.

«Видимо, мне нужна помощь или подсказка», – подумал он и решил все-таки сделать выбор уже при заказе. Может быть, найдется что-то подходящее, симпатичное среди готовых образцов?

Кольчугин помнил, что необходимый ему магазин издавна располагался в здании цирка, с тыльной его стороны.

Это строение имело округлую форму и многогранную, заостряющуюся в центре крышу; оно имело праздничный вид, и только небольшое изображение черного гроба со стрелкой нарушало общее впечатление. Илья Андреевич не раз удивлялся уже, почему магазин разрешили поместить в здании цирка: ведь он явно должен был портить настроение посетителям, которые неожиданно для себя натыкались здесь на напоминание о смерти.

«Вероятно, владельцы получают неплохую прибыль и щедро платят за аренду, – решил Кольчугин. – Поэтому их и терпят. Люди они, судя по всему, ловкие, и удачно разместили свое заведение. Изображение гроба на цирке привлекает внимание, увидевшим его наверняка захочется пройти по стрелке, они узнают о магазине и запомнят его. Вот и со мной случилось так же: я мог бы выбрать другое место для своей покупки, но знаю о существовании этого, и другое мне искать уже не хочется».

Черная стрелка располагалась на прежнем месте; Илья Андреевич обогнул здание цирка и подошел к вывеске: «Магазин гробов и созвучных товаров».

«Это что-то новенькое, – подумал он. – Прежде такого названия не было. Но что оно означает?»

Он вошел, но в помещении сразу же остановился, удивившись обилию самых разнородных предметов внутри. Выяснилось, что здесь продаются не только гробы, но еще и мебель, сельскохозяйственный инвентарь, картины и другие товары, некоторые из них – совсем непонятного назначения.

Размещены они были, на первый взгляд, хаотично; между крупных предметов были навалены целые груды разнородного хлама. В одной из них с необыкновенной юркостью и торопливостью копался продавец – маленький человечек с кучерявыми седыми волосами и бородой, крючковатым носом и огромными блестящими глазами, занимающими, как показалось Кольчугину, едва ли не пол-лица.

Продавец, увлеченный разбором хлама, не сразу обратил внимание на появление Ильи Андреевича. Кольчугин принялся было спокойно осматривать ассортимент, но тут старик, неожиданно заметив его, резко обернулся и одним прыжком подскочил к посетителю. Тот даже отшатнулся – до того это движение было пугающе стремительным. Илье Андреевичу показалось в этот момент, что он встретил не человека, а гигантского кузнечика или богомола, который может сейчас, защелкав челюстями, наброситься на него.

Однако продавец вовсе не был агрессивен; увидев произведенный им эффект, он смутился и отступил на два шага, как бы давая понять, что готов соблюдать дистанцию, комфортную для посетителя. Это подбодрило Кольчугина, и он решил рассказать о цели своего визита и задать интересующие его вопросы.

«А что это у вас за магазин такой – созвучные товары? Прежде не видал такого», – спросил он.

«Это наш новый торговый подход, – с готовностью объяснил старик. – Нам удалось установить, что покупатели охотнее берут товары, собранные вместе вовсе не по их назначению, а по фонетическому сходству их названий. Вместе с гробами мы продаем здесь предметы, названия которых звучат похоже на слово «гроб».

Поэтому в нашем ассортименте и присутствуют горбы, грибы, сугробы – по крайней мере, их изображения или имитации, – грабли, товары для гребли. Или, если захотите, вы можете приобрести гроблю. Это комплект из двух предметов – гроба и граблей – которые вместе продаются с 30-процентной скидкой».

«Я смотрю, вы даже не пытаетесь хранить свои торговые секреты», – заметил Илья Андреевич, удивленный такой откровенностью.

«Ну а что их хранить? – ответил продавец. – И так ведь все понятно. Мы же не можем скрыть, по какому принципу подобрали товары, тем более что этот принцип высказан даже в названии.

У нас все направлено на то, чтобы магазин был необычным и запоминающимся; посетив его однажды, люди рассказывают о нем друзьям и знакомым, и, таким образом, наша клиентура растет.

Конечно, наши открытия скоро будут подхвачены, переняты, и подобных заведений откроется множество… Но мы рады, что стали первопроходцами в применении такого принципа. По правде сказать, придумал его лично я, и особенно этим горжусь. И это не единственное мое достижение... Вот скажите, вы ведь пришли, чтобы выбрать гроб?»

«Ну да, разумеется, нетрудно догадаться», – подтвердил Кольчугин.

А для кого?» – спросил старик.

«Для себя», – сказал Илья Андреевич.

«Вот это очень хорошо! Замечательно! – обрадовался продавец. – Поскольку вы живы и здоровы, я вывожу отсюда заключение, что вы решили обзавестись гробом заблаговременно. И это мудрое решение. Я как раз убежден в том, что гроб лучше приобретать задолго до смерти; таким образом можно оказаться в существенном выигрыше.

И я объясню, как. В нашем магазине имеются многофункциональные гробы, которые вы можете использовать при жизни по другому назначению, а затем уже они будут употреблены, так сказать, по своему основному «профилю».

Вот здесь у нас, например, есть кровать, которая, если перевернуть ее, может послужить превосходным гробом. А вот вертикальный гроб-шкаф. Здесь гроб со специальными подставками для растений: перевернув, его можно использовать как письменный стол и одновременно уставить цветами, чтобы украсить помещение.

Вот это большой гроб-сарай: его можно установить вертикально на дачном участке и, скажем, хранить там инструменты, удобрения или еще какие-нибудь садовые принадлежности. А это лодка-гроб, с которой даже ничего делать не нужно: на ней можно и плавать, и класть туда мертвеца. Таким образом, вы можете приобрести у нас гроб на будущее, и одновременно, за те же деньги – и другую вещь, которая послужит вам уже сейчас!»

«Очень интересно, – сказал Кольчугин. – Но картины-то у вас зачем?»

«Это картины художника по фамилии Гроб, – объяснил его собеседник. – Мы специально заказываем у него работы, соответствующие тематике нашего магазина, то есть он изображает гробы и созвучные им предметы.

Кроме того, на каждой из работ, если приглядеться, можно увидеть его подпись – «Гроб». Таким образом, можно сказать, что эти произведения искусства даже вдвойне вписываются в нашу концепцию».

«Какой симпатичный этюд!» – воскликнул Кольчугин, внимание которого привлекло одно из изображений гробов.

Он сделал было шаг вперед, чтобы получше рассмотреть картину, но тут продавец остановил его.

«Постойте, – сказал он. – Я еще не все вам объяснил. Дело в том, что наш магазин, как видите, фактически стал своего рода музеем: здесь собрана уникальная, не имеющая аналогов коллекция. И чтобы осмотреть ее подробно – надо заплатить за вход.

Как видите, вокруг двери очерчен белый круг. Находясь в нем, вы можете издали рассматривать все бесплатно, но если хотите подойти ближе и потрогать что-нибудь, нужно купить билет. Он стоит всего 100 рублей и даст вам безграничные возможности в изучении нашей коллекции!»

Кольчугин был огорошен подобным подходом, но все-таки достал кошелек и расплатился: очень уж заинтриговал его необычный музей.

Он уже и забыл, что хотел проконсультироваться при выборе гроба, и принялся с любопытством рыться в грудах хлама. Теперь, когда он заплатил за возможность приблизиться к этим предметам и прикасаться к ним, его интерес к ним даже еще увеличился.

Первым делом он осмотрел собранные картины, которые, надо сказать, хранились весьма небрежно – были разбросаны по всему помещению среди других предметов; из них он сразу же отложил для себя приглянувшееся ему изображение гроба. Это был обыкновенный серый дощатый гроб, пустой, стоящий на голой земле – и в этой простоте было что-то трогательное, берущее за душу.

Затем, просмотрев другие картины, он стал разбираться в остальном ассортименте. Илью Андреевича удивило, когда среди прочего хлама ему попалась пластиковая фигура серой птицы.

«Зачем это здесь?» – спросил он продавца.

«Это грач, – объяснил тот. – Дело в том, что при сборе коллекции я руководствовался принципом, выведенным футуристами, согласно которому первая буква является определяющей для значения слова. Поскольку мне нужно было собрать вещи, названия которых связаны со словом «гроб», я, таким образом, для верности включал в коллекцию все предметы с названиями, начинающимися на «гр»: ведь две буквы – это еще вернее, чем одна. В частности, к нам попала и эта птица.

Можно сказать, что я в своем торговом деле воплотил в жизнь принципы высокого искусства. Вдобавок, иногда для полноты картины я включал в ассортимент и названия просто на «г», без следующей «р», но тут уже действовал избирательно, по своему вкусу».

«Ах, вот оно что!» – глубокомысленно ответил Кольчугин и отложил грача: птица ему понравилась, и он захотел приобрести ее.

Теперь ассортимент магазина сделался яснее для Ильи Андреевича, и неожиданно оказалось, что здесь действительно есть много предметов, нужных ему.

Так он купил гречки, которая у него как раз заканчивалась; грабли, грунт и гравий для огорода; гирю и гантели – он давно подумывал о том, чтобы дома ежедневно заниматься физическими упражнениями, и никак не мог собраться; набор для гриля, графин, грифели для механических карандашей, грецкие орехи, груши, гранат, грейпфрут, старый неработающий граммофон, который собирался поставить в комнате в качестве украшения.

Кроме того, он приобрел выкрашенную в золотистый цвет пластмассовую чашу – декоративный Грааль: зачем ему понадобился этот предмет, Кольчугин и сам не смог бы объяснить, но почувствовал почему-то, что позарез хочет приобрести этот Грааль. Помимо всего прочего, магазин так понравился ему, что Илья Андреевич приобрел кружку, магнитик и значок с его символикой – названием, адресом и изображением черного гроба.

«Ну, теперь достаточно», – сказал Кольчугин, почувствовав какое-то особенное удовольствие после приобретения имитации Грааля.

Поскольку у него набралось слишком много вещей, чтобы унести их самостоятельно, ему пришлось заказать доставку; таким образом, на покупки ушла практически вся сумма, предназначавшаяся на приобретение гроба.

«Вижу, вам у нас понравилось, – сказал продавец, удовлетворенно осматривая груду выбранных покупателем товаров. – Но как же самое главное – сам гроб? О нем-то вы забыли».

«Он подождет, – ответил Кольчугин. – За ним я загляну в следующий раз».

© Aldebaran 2022.

© Дмитрий Убыз.