Если зачешешься, словно тёмная сторона луны,
прислушайся, как у залива ёрзают валуны,
потому что в них, по моей наводке, охотятся палтусы
за протезами с разворотов астрономических атласов,
и пока заправляю в море полночь, словно в трико,
мои чешуйчатые пегасы мчатся бережно и легко:
в их мягкие клювы я вложил по фразе ко сну,
вложил бы больше, да разрыдаюсь, если начну,
и ты, уверен, уже не чешешься, но и гостей не жди,
я приехал бы сам, да замелись пути,
да и на суше рыбно, и в море людно, и темно внутри,
и тысячи мягких клювов шепчут: "умри-умри"...
Всё нерестится, и если захочется, то взгляни,
как настругал я себя на протезы под валуны,
как шевелюсь я ими, расчёсывая аминь,
как, по итогу, в холодном закате недвижны они...
Но если ты всё же зачешешься, ополосни
лицо – не из моря, а из ручья и жди весны,
а когда дождёшься, смело иди вперёд,
как по лунному следу гружённый палтусом пароход.

***
КОНИ

Кони неторопливо
переходили вброд...

И белела крапива,
и мелела речушка неторопливо.

Конька за коньком в облака вплетёт
ветер, ветрами гонимый...

Облетающие глаза лошадей падают жемчужинами на кувшинки,
словно камушки, брошенные в безопасные колодцы глазниц.

У игрушечного конька – на каждой из ног по пружинке,
и при каждом нажиме – хлебно-росистый запах и скрип половиц...

Коли неторопливо
переходили вброд
перебродивший бред
то ли ещё накалила
до́красна мать-калина
на берегу другом
переподкует драгун
копыто из пластилина
в гроздьях усевшись ягод
пышущих ядом...

Кони неторопливо
переходили в лёт...

С улыбкой разбилась копилка –
нажитое усеяло мель, словно в начале веков,
кони влетали в распахнувшуюся калитку,
будто бы дымные кольца венков,
сплавлявшихся, как кувшинки, когда генерал
в хвойном мундире и о погонах снега
об оставленное гнездо честь свою отдавал,
тогда-то и схлопнулось всё с разбега.

***
ПАДЕЖИ

В 9-ой школе города Люберцы
запоминали падежи
с помощью акростиха:
Иван
Роман
Дайте
Вашу
Трубку
Покурить –
именно так,
поскольку вариант "про пелёнки" –
общеупотребительный –
показался моей русичке вычурным,
она завернула в правило
пропаганду табакокурения,
а может, и того хуже
(впрочем, её уже не посадишь,
но она успела показать мне
Бродского и Хармса,
подсадив мне в голову жучка-нравоточца –
за это, думаю, её судят
межгалактическим трибуналом).

Мои мама и папа
тоже знали кой-какие падежи, да,
что-то, конечно, запало...
Моя мама помнит свой выпускной
ядовитым воздушным змеем
на фоне безоблачного неба;
мой папа думает,
что его 80-е –
триумфальная передовица,
напомаженная пастелью
и девичьими выделениями –
какие уж тут падежи?..
Но с возрастом люди становятся похожи
на гендерные треугольники с дверей общественного туалета,
потрошат все свои старые аптечки,
ищут друг друга по принципу:
"А что у тебя осталось?"
И тогда парад падежей-планет
вспыхивает заново
(и то, если очень повезёт...)

Итак, падежи
кладутся в мешочек,
как бочонки для лото,
который кладётся в рот аисту,
улетающему в свои
жестокой инфантильности гнёзда,
где возникающий из падежей ребёнок
воспитывается Ютубом
и друзьями-долбоёбами постарше..,
а в 18 лет аист спускает его –
лесное чудище,
должное стать туалетным треугольником –
на землю,
так и говорят: "Спустись с небес на землю,
тебе уже 18!"..

У моих родителей были не все падежи,
не было двух последних
(поэтому северным народам
не хватает витамина Д),
но это – не плохо и не хорошо,
каждая котомка прохуждается по-своему...
В итоге, у меня –
"Иван Дайте Вашу Роман",
что больше походит на ругательство,
а не на экстренный ресурс
для ритмизации жизни...

Но лучше,
чем корчиться в огне обстоятельств,
взлететь над ним, как монгольфьер!..
И, налету ваяя из облаков,
начинить падежи, чем захочется
(экспедициями,
карнавалами,
птичьими косяками –
всем, чем угодно!),
сбросить последний балласт,
И
Растворить
Дирижабль
В
Туманности
Пеликан!

***
Активированный уголь,
как же нам тебя деактивировать?!
Электрический угорь,
проведи, умоляю, свет в покосившийся наш вигвамчик!
Чашки, ложки, деревья и птицы,
отдайте свои нам изгибы!..

Смотри-ка! Они находят выходы из грибницы
и маршируют под окнами – выцветшие, как избы...

У меня же в кармане блистер из-под угля,
и кромешное негорение фонаря,
и под ногами змеёю земля,
и, ухмыляясь, тычут пальцами, атеисты.

А под водой прошиваются рыбные косяки,
и когда ты решила, пошла на принцип(!) –
на государства нашинковывать материки,
я тоже пытался подобием стать реки,
но поотбил мизинцы.

***
В Адлере вырезали
аденоиды, вырезали
кругляшки из газет
или отрывали
бесформенные кусочки,
(те, кто вырезал – вырезали,
подопытные рвали руками)
клали их себе на носы,
которые обильно потели.
Газета же, пропитавшись
тёплой, тягучей влагой,
немедленно каменела.
И стояли, словно гордые яки,
полные волос топчаны,
и топорщились из топчанов
наконечники стрел, упираясь
в жидкое солнце!
А когда возвещал Гавриил,
увешанный приторной снедью,
о начале обеда,
топчаны мгновенно лысели,
охало вялое небо,
приходили солидные крабы,
похищали клочки-наконечники,
размякшие от полёта.
И тогда выходили из моря
озябшие, солёные дети
и долго махали крабам,
усевшись в сытые ульи,
свитые из волос.

А вчера в окно постучали –
на отливе грудились крабы,
тянули ко мне клешни,
трепетно цокая черепицей
чёрно-лазурных осколков
воплотившейся вечности.
Я принял ночной подарок,
постелил долгожданным в душе –
так им привычней,
а предутреннее небо напомнило
адлерскую газету,
которую никто не читает
и уже не прочтёт.

***
За день до войны украдём из вольера слона,
не потому что он, глыба такая, –
последнее обиталище русского духа, нет,
а потому что – завтра война,
и почему б не похитить из зоопарка слона?

Ты увидишь, как заслезятся его глаза,
не потому что не плакать уже нельзя, нет,
а потому что его глаза покусала помойная муха,
так что лишнего не горюй – такие уж времена.

Мы поведём его постоять у моря, чтобы и он просиял,
сами давно хотели, но со слоном – расшнуроваться проще,
и вот, по пляжу несутся милиционеры, защитники россиян,
замечтавших увидеть слона перед грядущей ночью...

Только слон вот, прослезившийся слёз поверх,
откатился до жабр и плавников
и уходит в море, под воду, вниз – как будто взлетает вверх,
и на затылки сползают фуражки у охранителей русских снов.

Солёная влага вымоет боль из слоновьих ран,
И, совершенно здоровый и бесконечно счастливый, будто бы за двоих,
он выйдет на берег родных африканских стран
и расскажет другим слонам про коралловый риф.

© Aldebaran 2023.
© Тимофей Свинцов.