Альдебаран журнал о литературе

Станислав Феликс Пшибышевский (1868–1927)

Узы (аудиоспектакль)

Читают: Ядвига Розенпаулис. Н. Ночейский
Станислав Феликс Пшибышевский (1868–1927) – польский писатель и драматург, центральная фигура Молодой Польши, в кругах которой именовался Метеором и Скорбным Сатаной. Творчество пролегало в областях модернизма, символизма, декаданса и протоэкспрессионизма, нося подчёркнуто иррациональный, характер и коренясь в субъективном идеализме и воинствующем индивидуализме. Сочинения Ст. Пшибышевского на рубеже XIX–XX вв. выдержали в России множество переводов и изданий, после чего имя писателя было на долгие годы забыто, и только в наше время начинает возвращаться к читателю. В качестве драматурга Ст. Пшибышевский известен как автор пьес «Ради счастья», «Золотое руно», «Гости», «Мать», «Снег», «Вечная сказка», «Узы», «Пир жизни», «Топь», «Город» и «Мститель». Его драматургия нашла в России особенный отклик; постановки его произведений осуществлялись такими крупными режиссёрами, как В.Э. Мейерхольд и Н.Н. Евреинов. Трёхактная драма «Узы», известная в других переводах как «Обручение», «Обеты», написана в 1905 г. Оставшись недооцененной, в драматическом творчестве Пшибышевского пьеса, тем не менее, призвана занимать центральное место, синтезировав в себе все лучшие черты драматургического почерка автора: здесь и мистицизм «Снега», и фатальный характер «Гостей», и пространственный символизм «Вечной сказки». Единожды и впервые в драматургии Пшибышевского настолько ярко пейзаж из декоративной функции преображается в роль без актера – Татранский ландшафт, таящий в себе озеро как символ изначальной пучины и будоражащий призрак Красной Кристины. Попытки переформатировать пейзаж в самостоятельную роль предпринимались Пшибышевским ещё в «Снеге», но, невзирая на то, что именно эта драма оказалась осмыслена как своеобразная «визитная карточка» автора, окончательно удались исключительно в «Узах». Через эти символы передается идея и убийственная правда драмы, состоящая в том, что любому человеку, пусть даже молотом воли он выбил в граните собственный гештальт (статус, отношения и проч., и проч.), не под силу преодолеть и разбить тем же самым молотом узы, залегающие на глубоководном дне чёрного озера (подсознания), вопреки всему тянущие и приводящие его к тем явлениям, которые, всегда быв и оставаясь единственной приемлемостью его внутренней правде, разрушительны и губительны для его внешней жизни и её благополучия.