И вновь перед нами разворачивается еще одно видение евангельских событий. Пилат представлен здесь как солдат, который вынужден служить прокуратором Иерусалима и скучать по родному Риму. Нравы местных кажутся ему дикими, улицы — неровными, а законы нелогичными. Смелость автора заключается в сочетании высокого и низкого, переворачивании священного канона. Но святыни не нуждаются в том, чтобы их оберегали. Они источают свет вне зависимости от обстановки, времени и места, и эта мысль преображает не только текст пьесы, но и, как будто бы, и тех, кто ее читает.